Основы жизнеспособности экономической науки
Уважаемые коллеги,
я почтен тем, что вы меня пригласили и уделили слово мне - человеку не научному, не академическому, человеку из мира хозяйственной и общественной практики. Для меня это большая честь, спасибо огромное…
Вопрос жизнеспособности экономической науки стоит сегодня четко и остро, похожим способом каким стоит вопрос жизнеспособности всего общества в условиях настоящего кризиса.
Причины неудач разных позиций экономической науки в противостоянии лицом к лицу с масштабным вызовом и кризисом нашего мира невозможно объяснить только тем, что большинство научных экономических элит находятся в общественной и финансовой зависимости от правящих элит. Те великие экономисты, которых сегодня можем слышать и видеть на различных экранах, являются слишком часто скорее придворными марионетками, чем носителями аутентичных и общеполезных научных взглядов.
«Бритва Оккама» в современной экономической науке, и не только в ней, в руках этих марионеток полностью подавлена «метлой Оккама», мощным орудием, которое заметает под ковер все, что нарушает совершенство образа «их» экономической теории и, в частности, политической и экономической практики, которую она апробирует и восхваляет.
Но, существует также другая системная причина, заключающаяся в устаревании общественных наук в целом, в том числе и экономической науки. Это устаревание связано с упрямым отстаиванием картезианского дуализма, отделяющего мышление, сознание или «душу» от материи, и также с упрямой приверженностью к количественному анализу всех явлений, включая ментальные. Роджер Пенроуз, лауреат Нобелевской премии сказал, что наука останется устаревшей, пока ей не удастся интегрировать «сознание в осознание», в свои научные описания того, как действует наш мир. Экономическая наука пока придерживается своего непонятного понятия о «homo economicus» не только в силу традиции, но и с диким упрямством.
Это ведет к проникновению своеобразного, и к тому же устаревшего, ньютононовского «физикализма» в общественные науки, особенно в экономическую науку. Ведет к теоретической недооценке и даже к игнорированию «мягкой» части действительности, которую невозможно достаточно хорошо измерить, оценить и представить в цифровой форме.
Естественно, такие общественные и экономические теории создают совершенно искаженную картину мира и оправдывают подавление и сдерживание мягкой, трудно исчисляемой и оцениваемой части реальности и сокрытие ее значения для социально-экономической теории, и практики.
С прагматической точки зрения видно, что образ действительности, создаваемый современной экономической наукой, не только оправдывает текущее положение вещей, но и становится непосредственной движущей силой ежедневной практики бесцеремонной жадности, уродливого разрастания и высокомерия. Он оправдывает войны, терроризм, тиранию и уничтожение природы. Утверждает, что общее всестороннее загрязнение окружающей среды является неотвратимым и закономерным и нам остается только принять такое положение вещей и смириться с ним.
С интеллектуальной точки зрения заметна устарелость, поскольку современные данные не только естественных наук, но и математики, биологии и медицины позволяют создать намного более пластичную и реальную картину человеческого поведения в его отношении к окружению и мышлению, чем та, на которой упрямо настаивают современная социология и экономика.
С этической точки зрения большая опасность заключается в том, что предлагаемые общественными науками современные взгляды на реальность никоим образом не соприкасаются с трансцендентностью и не могут стать фундаментом какой-либо общественной, или хотя бы групповой системы ценностей.
С этим связан и эстетический контекст, поскольку современные описания действительности являются или безвкусными, или просто уродливыми и непривлекательными. Например, политическая экономия традиционно предлагает только две абсурдные карикатуры реальности - капитализм и коммунизм, утверждая при этом, что кроме них не существует никакого другого пути.
Попытаюсь сформулировать три условия жизнеспособности экономической науки, которые опираются на общие закономерности жизнеспособности. Речь идет о создании трех важных динамических равновесий в функционировании экономической науки.
Во-первых, речь идет о создании равновесия между свободой науки с одной стороны и ее нужности, необходимости, с другой стороны. Наука обладает естественной тенденцией, способностью упорядочивать, влиять, овладевать, использовать и изменять свою среду, но она также зависит от этой среды. Науке не нравится слышать это, и уж тем более не рада она, когда ей об этом напоминают. И здесь, наверное, можно говорить о равновесии гордости и покорности.
Во-вторых, речь идет о создании равновесия между способностью науки в синхронной горизонтали реагировать на актуальные идеи, приходящие из среды, и тем, как она справится с использованием своих разновременных прошлых достижений в теории и практике. Сегодня науке явно угрожает чрезмерное следование собственному опыту, то есть определенная «самососредоточенность» вместо внимания к современным задачам или актуальным трендам.
В-третьих, речь идет о создании равновесия между закрытостью и открытостью или между таинственностью и явственностью науки. Между тем, насколько она способна скрывать свои внутренние тайны и тем, насколько она способна к открытости своей среде. Именно «закрытие» является основой жизнеспособности, начиная с уровня клетки, ибо «fysis kryptesthai fílei», но без коммуникации и - самое главное - без «самопрезентации» такая закрытость просто не имеет смысла. Быть полезным самому себе - это мало, необходимо обладать пользою и для других.
Дело не в том, чтобы экономическая наука трижды находилась в состоянии равновесии, выбирая место в середине каждой из трех названных шкал. Дело не в том, чтобы она была трижды серой. Напротив, речь идет о том, чтобы она была пестрой, была разнообразной (вариабельной), трижды действительно черно-белой или даже разноцветной. Разнообразие само по себе является важнейшим общим источником жизнеспособности.
Дело в том, чтобы экономическая наука была бы не только академической наукой, но, чтобы она в то же время была бы своими корнями и побегами крепко связана со своей живой и неживой, природной и культурной средой.
Короче говоря, нам сейчас необходимо посмотреть глубже чем обычно, Обычно значит - смотреть только на видимые около нас растения или грибы. Необходимо посмотреть в основу, почву или грибницу нашей социально-экономической или даже общественной среды.
Давайте, уважаемые коллеги, дорогие друзья, дадим экономической науке задачу попробовать найти путь к общеполезной модели-карте нашей информационной почвы или грибницы, на которых мы все родимся, растем, живем и помираем. Решая эту задачу, она может приобрести желательный импульс к возрождению и доказать свою жизнеспособность…
Спасибо вам за внимание и извините, пожалуйста, мой русский язык…