Познай самого себя…

Познай самого себя…

 

С моим уважаемым другом, проф. Мирославом Свитеком (https://www.researchgate.net/profile/Miroslav_Svitek)

попробовали вместе подумать об одной из важнейших и вечных задач для каждого человека, для каждого из нас...

Через полгода в рамках нашей коммуникации между чешской Прагой и американским Эл Пасо возникнул настоящий текст...

 

-ооооо-

 

«Тогда человек станет лучше,

когда вы покажете ему, каков он есть…»  

(Антон Павлович Чехов)

 

Эта статья является попыткой приблизить широкому кругу читателей, людям разного возраста и самого разного уровня образования несколько простых истин и вытекающих из них непростых выводов. Цель наша указать на возможность смотреть на мир иначе, чем так, как нас приучили традиции и уровень образования. Суть этого текста в принципе свободы мысли как необходимого условия для осознания разнообразия и переменчивости сегодняшнего мира. Нам это не удастся, пока мы не обретем возможность познавать, сохранять, развивать и беречь прежде всего свою идентичность, и исходя из нее определять свои требования к сущности и структуре нашего окружения. При этом лучше всего руководствоваться давно известным советом: Познай самого себя…

-ooooo-

Процесс познания

Сохранение в максимально возможной степени открытости мышления является ключом не только к познанию, но и прежде всего к комплексному освоению нашей среды и нас самих в рамках этой среды. Среду мы постигаем не только через смыслы и разум, мы способны познавать ее и «внесмыслово» то есть шире чем «традиционные смыслы». Познание среды само собой тоже развивается, также как развиваются наши смыслы и способности нашего разума. Во времени это обусловлено тем, на чем мы в данный момент сосредоточены.

Если мы говорим о познании с одной стороны, то необходимо с другой стороны напомнить и об определенном состоянии, которое могло бы быть вызвано таким комплексным познанием. Речь должна поэтому идти не только о познании посредством известных информационных потоков, чье содержание и суть мы готовы воспринять, но также об эмоциях, мудрости и покорности, через которые воспринимается неизвестная коммуникация, но и прежде всего то, что нас превышает и что мы можем познавать весьма ограниченно. Они представляют собой внутренний и внешний миры[1] «видимого сущего», «видимого скрытого», «скрытого видимого» и «скрытого скрытого». Конечно, прекрасно играть этими словами, но это требует не только свободы мысли, но и глубокого обучения и тренировок. Однако, это один из немногих путей к комплексному холистическому урожаю познания и опыта из сада познания. Не зря в одной из древних школ познания говорится об искусстве прохождения через «пардес», что по сути является ничем иным чем райским садом или же раем определенного вида.

Естественно, остается в силе, что все является частью своей среды и ничто не может быть больше чем эта самая среда. Иными словами, ничто не может оказаться вне своей среды. Справедливым остается утверждение Ортеги-и-Гассета «Я – это Я и мое окружение (среда)»[2]. Еще древние греческие мыслители задолго до Сократа пришли к осознанию познаваемости природы и над жилищем легендарной Дельфийской пифии было начертано «Ghothiseauton» (Познай самого себя).

Если мы свяжем две выше приведенные мысли воедино, мы можем сделать такой вывод: познать себя означает познать себя и свое окружение (среду). И значит, что познать «что-то» или же «кого-то» означает познать то, что является более широким чем «что-то» или «кто-то» из себя представляет. С этим утверждением появляется первый признак того, что будет весьма затруднительно распознать, где так называемый предмет нашего интереса начинается и где заканчивается. И если мы говорим о возможности познания или же понимания природы, то тем самым мы автоматически говорим о самопознании и самопонимании.

Утверждение о том, что всё, что дается нам сверх нашего разума и наших смыслов, необходимо подвергать сомнению, является не самым лучшим наследством дуализма и рационализма эпохи Просвещения. Если следовать этому принципу, то он приведет нам к прямо противоположному результату, результатом которого будут сомнения именно в нашей разумности и в наших смыслах, и тем сильнее, чем парадигма эмоционального духовного познания подвергает анализу наше общественное пространство. Недостаточность утверждения что разуму и смыслу отдаётся тело, а вере и церкви душа с высоты минувших столетий более чем ясна. Хотя возможно, что тогда не было другого выхода и уже поздно переживать из-за пролитого молока. При этом совершенно ясно, что мозг человеческий обладает весьма солидной мощностью для эмоционально духовного познания, которая развилась не только потому что человечество поддалось опиуму религии (религиозному опиуму).

«Трансцендентное», то есть «потустороннее» является естественной характеристикой каждой человеческой личности и только от неё самой зависит, как она с этим расширением справляется. Мы должны были бы рассматривать существование имманентного и потустороннего как взаимодополняющие характеристики. Предыдущая практика продемонстрировала, насколько вредно априорное исключение какого-либо метода, подхода или же даже исключение отдельных личностей и групп из процесса познания и восприятия нашей среды.  Споры, которые возникают в результате такого исключения, забирают у нас слишком много энергии, которую в противном случае мы могли бы использовать в действительно творческом процессе.

Эмоциональное восприятие

При описании процесса познания необходимо сосредоточить свое внимание на человеческой душе, где скрыты эмоции. Профессор Ф. Коуколик, ведущий чешский нейробиолог, метко упоминает, что человек - это не разумное существо, обладающее эмоциями, а эмоциональное существо, которое иногда мыслит[3]. Эмоции интерпретируются как телесные события, которые подготавливают организм к движению. Благодаря этим событиям человеческий вид пережил много опасностей. Мы обязаны им нашим эволюционным развитием, хотя в настоящее время их присутствие может ограничивать нас во взлете. Эмоции часто стоят за страхом, который мы испытываем, и представлением о наихудшем в нашей жизни. Это можно назвать уверенностью в эволюционном развитии, потому что безопаснее рассчитывать на худший вариант, который нас ожидает. В этой связи можно упомянуть высказывание Марка Твена: «Большинство вещей, которых я боялся, никогда не произошло».

Самопознание происходит как в макромире рационального мышления, которое широко обсуждается в философской литературе, так и в микромире внутренних эмоциональных состояний, анализ которых не так част, потому что это в основном субъективные и неповторимые чувства. Самоанализ внутреннего познания[4] (интроспекция) связан с внутренним наполнением человека, исполнением желания, которое должно быть исполнено, достижением любви, которой душа жаждет. С этими состояниями связаны такие понятия, как интуиция, инстинкт, вдохновение, благодарность, смирение.

Метод внутреннего познания - это экскурсия в глубины нашей собственной души и постоянное наблюдение за ней, особенно в конфликтных или иным образом обостренных ситуациях. Ранее эти состояния вызывались искусственно, например, церемонией инициации, связанной с уединением или постом. Сейчас речь идет скорее о стойких неудачах и поиске новых способов не разочаровываться и не терять своей цели. Уже «чешский гений» Яра Цимрман[5] оставил нам большую мудрость: «Тот, у кого нет цели, не узнает, что сбился с пути». Серьезной проблемой является соответствующая реакция на успех. Как это ни парадоксально, справиться с успехом зачастую сложнее и более проблематично, чем терпеть неудачу.

Преодоление препятствий и неблагосклонностей судьбы приводит к укреплению души и ее духовной подготовке, чтобы она была достаточно устойчивой при решении новых проблем. Лидеры должны иметь жизненный опыт, связанный с преодолением проблем, иметь дело с самим собой, чтобы уменьшить вероятность своего возможного сбоя.

Самонаблюдение над собственными эмоциями связано не только с преодолением подводных камней, но и с культурно-эстетическим восприятием. При звучании красивой музыки нам вспоминаются позитивные мысли, которые вызывают неповторимую атмосферу. Качественное искусство может резонировать на глубинном уровне человеческой души и позволить автору передавать, таким образом, свои эмоции. Только сочетание рационального мышления с эмоциональным восприятием приводит к качественно иному уровню знаний. Это похоже на прогулку по цветущему саду, который мы можем воспринимать всеми чувствами, видеть посредством рациональных и эмоциональных стимулов.

Для полного понимания нам не хватает еще духовного переживания, которое стоит выше рационального рассуждения и эмоционального восприятия, которое дополняет наполнение смысла человеческого существования. Духовное измерение жизни напоминает нам об ограниченностях человеческого познания и конечности нашего существования. Часто духовный уровень связывается с понятиями мудрость или любовь. Любовь должна восприниматься в более широком смысле, не только как любовь к соседям, но и как любовь к искусству, красоте, науке, музыке, профессии. Если все делается с любовью, жизнь становится бесконечной, и у мира есть надежда на лучшее будущее, или как указывает Михал Горачек в тексте песни: «Ведь нашу первую фотографию нам сделал Ян Гус. Ведь он сказал, что только любовь стоит здесь попробовать. Без нее вся наука – это адский навоз. Только в любви дремлет Истина!»[6]

Что не случилось

Наша среда является суммой неравновесий, потенциалов и возможностей. Так как ничто не может быть больше, чем наша среда, существующие неравновесия являются естественным источником перемен, которые мы способны воспринимать острее, чем состояние покоя. Перемены в среде порождают конкретные события. Квантовая физика описывает характеристики среды как фазовое пространство[7] связанных событий. Переплетение[8] (entanglement) квантовых состояний приводит к пространственно-временной синергии между отдельными событиями, что вполне возможно расценивать как определенную форму порядка и организации.

С целью упрощения напомним, что неорганизованность животворна, поскольку если мы ее в своей среде организовываем, что есть сущность живого, можем из энергетической разницы между неорганизованностью и порядком найти энергию для жизни, своего собственного воспроизводства, жизнестойкости (resilience). Не вызывает сомнений тот факт, что живые организмы общаются со своей средой, чтобы извлекать из неё пользу. Если же при этом своей деятельностью они создают возможности и шансы организовать среду и другим организмам, то в этом случае можно говорить о этическом взаимодействии и поведении.[9]

В результате эволюции мы так созданы, чтобы внимательно исследовать свою среду и давать оценку переменам и событиям, которые в этой среде происходят. В первую очередь мы даем оценку тем из них, которые содержат риск и опасность. Если кто-то хочет овладеть нами, им применятся проверенный метод атаки тревожной информацией, что можно назвать устрашением. К сожалению, мы неспособны не реагировать на негативную информацию, потому что эволюция определила её как необходимое условие нашего выживания.

Обычно мы с вами эмоционально и рационально откликаемся на перемены и события, то есть на то, что произошло. И в гораздо меньшей степени или даже вообще мы не обращаем внимания на то, что не случилось, то есть на то, что условно можно назвать «не событиями», которые суть нереализованные возможности и шансы. Внимание к нереализованным возможностям и шансам в нашей среде – это процесс познания её большей части. Это немного напоминает темную массу и энергию. То, что не случилось, не произошло является необходимой частью того, что случилось, и важно понимать, что иногда не случившееся важнее случившегося. Поиски метода творчества путем составления соотношений того, что случилось, и того, что не произошло, является серьезной задачей при поиске нового комплексного взгляда на нашу среду.

Поиски правды

То, что мы сегодня именуем правдой, часто являет результатом общественного договора или же консенсуса. Другими словами, правда это чаще всего то, что нам общество, дух времени и места позволяют высказать.  На это представление о правде мы не можем повлиять без дискуссии с собственными представлениями о ней. Эти наши представления естественно характеризуются с одной стороны содержанием, а с другой и тем методом, которым мы его доводим до общественного пространства и не в последнюю очередь тем способом, которым мы за свое мнение ручаемся. Наша собственная точка зрения, которая весьма далеко отдалена от того, что сегодня называется «мейнстрим», может нам обойтись весьма дорого, включая потерю самого существования во всех мыслимых проявлениях. Но это вовсе не означает, что мы должны молчать. В послании, которое нам оставил Ян Гус своей смертью на костре в Констанце, говорится «то, ради чего стоит жить, есть то, ради чего мы готовы умереть».[10]

Нужно осознать, что гораздо важнее искать правду, чем ее иметь. Ведь даже с точки зрения языка мы можем «иметь» только ту «нашу» или же лучше сказать «свою» правду. Правду как таковую, в действительности мы иметь не можем именно потому что она изменчива, многомерна и предстает перед нами в одном или сразу в нескольких обличиях. Видимо, правда есть тот самый комплект имманентного и потустороннего и для свободной мысли является вечным вызовом к поиску.

Иметь собственное мнение – важное условие того, что мы можем жить своей собственной жизнью, под своим именем и за собственный счет. Мы, конечно, можем жить в соответствии с каким-то образцом, жить жизнью кого-то другого, можем полагаться на чей-то жизненный опыт или же искать в нем оправдание. Или же мы можем просто жить и в большей или меньшей степени паразитировать, когда на чьем-то имени, а когда на чьем-то содержании. Обладать собственным мнением и жить собственной жизнью означает действительную возможность познать самого себя. Одно без другого невозможно. Целью жизни должно быть мысль открыть, а не просто ее наполнить. Свободная мысль – это дар природы, который мы должны заботиться, это алмаз, который мы должны превратить в бриллиант.

Научный подход

Просвещенный дуализм обеспечил интенсивное развитие науки и технологий благодаря нескольким сменявшим друг друга промышленным революциям. Он же способствовал «большому обогащению», а это коснулось не только горстки самых богатых, но и целой армии беднейших. Средний доход на планете за два столетия вырос в десять раз и способствовал значительному продлению человеческой жизни. Большое обогащение способствовало резкому росту образованности населения, расширению человеческих и гражданских свобод.

Вопреки гуманистическим идеалам человек стал превращаться в придаток машины. Человек утратил способность целостного взгляда на себя самого и методом искаженных представлений создал в особенности в общественных науках целый сонм лишенных смысла понятий типа «homo economics»

Конфуций говорит: «Три пути ведут к знанию: путь размышления — это путь самый благородный, путь подражания — это путь самый легкий и путь опыта — это путь самый горький». К сожалению, именно этот способ подражания и запоминания неизменных истин, до полного абсурда упрощённых и еще более упрощённых представлений о нашем обществе и бессмысленных тавтологий, которыми переполнена сегодняшняя школа, оказывают трагическое по своим результатам влияние на открытость мысли учеников. Лучше всего не думать и в расчете на хорошую отметку повторять, что нулевая температура по Кельвину есть абсолютная величина, потому что объяснять понятие лимита какой-либо величины в конкретных состояниях и в определенном пространстве слишком сложно. А ведь без этих знаний невозможно понять модель нашего пространства (среды), которую нам уже много лет представляют естественные науки с их выверенным математическим аппаратом.

И во на этом месте мы подошли к одному весьма знаменательному утверждению Джамбаттисты Вичо[11], что мы не способны полностью понять то, что мы сами не создали. И двадцатый век принес нам массу научных теорий, которые этот тезис полностью подтверждают. Припомним хотя бы теорию детерминированного хаоса, квантовую теорию или же теорию неполноты. Эти теории перевернули или же даже опровергли гордость науки девятнадцатого века, когда казалось, что именно наука, которая способная открыть все таинства природы и приблизить к её пониманию даже простого человека. Это превращало саму науку и её представителей в объект некритического или даже божественного почитания.

Появлялись даже такие, кто утверждал, что именно ученые должны были бы стать общественными вождями. И весьма прискорбно, что эта просветительская гордость разума продолжает жить и в наше время. Это объяснимо, так как некоторые элементарные знания из самых основ науки большинство населения способно понять без особых проблем.  Одновременно представление об абсолютной зависимости улучшения общественного положения отдельной личности от степени развития научно-технического развития, как ненужный шлак, никак не вымывается из нашего сознания. Сегодня наука слишком часто берётся играть роль религии, где жажду прогресса пытаются утолить молитвами.

В тезисе Джанбаттисты Вичи интересен еще один момент.   Это процесс творчества как условие и инструмент познания и понимания. Ведь только когда сам что-то создаешь или же принимаешь участие в процессе создания чего-то ты приближаешься к пониманию и познанию вещественного процесса создания или же, по-научному говоря, процесса эволюции. Важно эту связь осознать и стать сознательным творцом или хотя бы соучастником процесса творчества разнообразных артефактов, идеофактов или же «инфофактов».

Заключение о том, что мир для нас представлен в виде «информации», включает в себя также и мысль о том, что он может быть нами представлен только в случае нашей способности описать его с помощь доступных нам данных. Но этот мир представлял бы собой калейдоскопическую картину, неустанно изменяющую своё содержание, подобие или динамику. И для того, чтобы создать некую модель, нам необходимо позвать на помощь наши знания. Эти размышления приводят нас к вопросу о том, какова же связь между нашими знаниями и действительной реальностью, иначе говоря, если мы расценим наши знания как реальность, то каково в этом случае связь между реальностью и «мета реальностью», из которой они исходят. И тогда в серьезную проблему превращается вопрос различия между информационным подобием действительного события и доступной для стороннего наблюдателя информацией[12]. Понятно, что наблюдатель может получить информацию с опозданием или же в искаженном виде, что в значительной степени нарушает степень познания им окружающей реальности. Квантовые модели способны эти диспропорции в определенной степени сглаживать при помощи фазовых параметров.

Существует любопытная гипотеза, что, если бы мы имели хорошее описание «поступившей» информации и хорошее описание структуры схемы информационной цепи[13], мы могли бы вполне успешно реконструировать действительное событие. В конце этой мыслительной цепочки должна была быть попытка обретения знания о самой реальности. Этот процесс весьма сложный, но к счастью у нас есть возможность использовать симуляционные эксперименты в виртуальном пространстве, которые могут нам предложить определенную информационную картину мира на экране нашего современного познания. Речь здесь идет о захвате «мета реальности» создаваемой данными, информациями и знаниями. И здесь нет ни реального времени, ни реального пространства, ни субъекта, ни объекта. Возможно, это «матрица», которую двадцать лет назад «Ваховские»[14] даже не могли себе представить.

Внимательный наблюдатель

Разница между нашим восприятием и научным познанием объективной реальности состоит в том, что научные констатации, выводы и заключения не имеют характеристик: они не жирные и не соленые, они по сути дела, бесцветные и безмолвные. То есть наука не дотягивает до нашей способности придавать чему-то смыслы и ни одна теория не способна описать цвет, вкус, запах, мелодию или какое-либо другое ощущение. Две с половиной тысячи лет назад Демокрит Абдерский оставил нам на том малом, что осталось от его творений, такую мысль: «говорится «цветное», говорится «сладкое», говорится «горькое», «а на самом-то деле это атомы и пустота». Смыслы отвечают: «Бедный разум! Ты думаешь, что нас осилишь доказательством, в котором ссылаешься, собственно, на нас?!? Твоя победа есть твоё поражение».

И Демокрит далеко не единственный, кто сформулировал эту антиномию. Артур Эддингтон[15] высказал суждение о том, что в физическом мире мы наблюдаем теневое представление обычной жизни. Тень моего локтя располагается на тени стола, так же как тень чернил впитывается тенью бумаги… Глубокое понимание того, что физика как наука еще должна разобраться с миром теней, является одним из ее самых замечательных последних достижений. Словам Эддингтона нет еще и ста лет, но примечательно то, что уже в конце девятнадцатого века ученые начали осознавать, что они не изучают действительный реальный мир, но всего лишь его отражение, его образ, называемый «объективная реальность» или же «гипотеза реального мира».

Именно тот факт, что наука изучает всего лишь модель реальности, привел чешского профессора З. Нейбауэра к следующему заключению:[16] «наука – это не мир, так же как карта - это не территория или окресность». И вспоминается также мысль Карла Юнга[17], что именно без нашего сознания невозможно существование объектов. Юнг буквально говорит о том, что «сознание есть «conditiosinequanon» (необходимое условие) существования мира как объекта», а также о том, что «любая наука есть функция нашего сознания».

Казалось бы, что в результате этого посыла нельзя попросту говорить о мире данном дважды, один раз как действительность, а второй раз как познаваемая действительность. Понятно, что окружающий мир дан нам один раз – один мир и одно осознание его.  Мысль и мир создают не только единство, но и в рамках этого единства они взаимно   отражаются, будучи продуктом этого взаимного отражения и вырастают из самих себя. То, что мир дается нам лишь один раз как «информация», которая «одна и есть действительность», представляется естественным, если мы решаемся это признать. Несколько сотен дет мы жили и исследовали мир в немного шизофренической парадигме дуализма. Не было никаких сомнений в том, что существует единственный материальный мир, представленный в объективной реальности, от которой мы сможем отступить и из которой мы способны выйти. 

Связь наблюдателя с объектом познания   сильнее, чем когда-либо предполагалось, и все идет к удивительному единству. Элементарная правда содержится в утверждении: когда я управляю автомобилем, мой стиль вождения оказывает влияние и на меня самого. Труднее себе представить такую зависимость в случае, когда я веду коммуникацию с какой-либо системой, то мы с нею представляем из себя взаимовлияющую пару. И это даже в том случае, когда я нахожусь просто в роли наблюдателя. А на уровне квантовой теории, данное заключение является не только прочным кирпичиком в основах школьных знаний, но и темой множества дискуссий, в которых главным героем является «кот Шредингера».

Существует точка зрения, что «наш» макромир есть мир, сложенный из миниатюрных, квантовых, то есть своеобразно иллюзорных миров.  Наш мир мы создаем тем, о чем думаем, на чем сосредоточиваемся, как себя ведем и как действуем. Собственные миры разных наблюдателей оказывают взаимное влияние и образуют «общее поле», которое потом они представляют, как комплексную «информацию», через которую нам представлен наш мир.  Возможно, что происходящее в окружающем нас мире происходит только потому, что они являются частичками большого числа взаимно идентичных индивидуальных представлений о мире и событиях в нем.

Хотя такие взгляды могут выглядеть, как абсолютное сумасшествие, по своей сути они не более противоречат здравому смыслу, как представление о том, что мы способны взирать на мир объективно, потому что как-то «само собой» обладаем способностью смотреть на него со стороны. Точно так же ненормально думать о том, что кто-то будет за нас наблюдать за нашим миром и рассказывать нам о нем, а мы будет этим руководствоваться и пытаться повторить их поведение. Тем самым мы принижаем свое собственное значение и отдаемся власти тех, которые «все за нас знают».

Есть во всем этом еще одна проблема, тесно связанная с разрушением барьера между объектом и субъектом, сознанием и материей, и это – «время». Время для нас - это линия, направленная из прошлого в будущее, и представляет из себя символ событий, развивающихся от причины к следствию. Древние греки различали между собой «Хронос» как текущее время и «Кайрос» как определение нужного момента для реализации божественного замысла. Святой Августин[18] говорил, что, когда он думает о времени, тогда знает, а когда об этом нужно сказать, то этого он не умеет. Существует мнение, что время нужно здесь только для того, чтобы всё не случилось одномоментно. Речь идет только о мыслимой структуре, точно так же как в случае с пространством, чтобы мы были в состоянии различать познание среды в соответствии с «когда», «где» и «как». Если бы все же существовало только «здесь» и «сейчас», «оно» бы и было центром космоса, и он бы расширялся до будущего и прошлого.

По мнению современных космологов, космос настолько обширен, что мы не можем исключить содержания в нем таких пространств, где «стрелка времени» направлена в другую сторону. Суждения и параллели Больцмана[19] никогда это не исключали, только во второй половине двадцатого века утверждалось, что космос недостаточно велик для существования таких принципиальных различий. С тех пор появилась теория большого взрыва, также, как и теория «мультивселенной» или «мультиверза» и ряд других теорий. Сегодня космос представляется достаточно обширным и разнообразным для существования областей с другим направлением и скоростью течения времени, а также нельзя исключить существованием наших двойников в далеком космосе.

Точным образным отображением нашего понимания космоса является космическая голова змея Урабора, пожирающего его квантовый хвост. При всем том мы не должны забывать про его туловище, которое мы представляем в виде тонкого среза одного позвонка, который мы «как-то так» упрощенно представляем себе и определяем его как нашу «объективную реальность».

Описание объективной реальности

Выдающийся швейцарский скульптур Альберто Джакометти большую часть своего творчества посвятил демонстрации соотношения того, что нам предлагают к рассмотрению, и того, что мы, собственно, видим.  Джакометти видел в этом существенную разницу. Иногда он говорил о «пропасти» и поставил перед собой недостижимую цель своими творениями эту разницу ликвидировать и эту «пропасть преодолеть».

Он пришел к заключению, которое содержится в его книге[20], где он упоминает о том, что нельзя закончить что-либо, так как когда мы приближаемся к воспроизведению того, что видим, как обнаруживается еще какая-то подробность. И даже если бы он работал над какой-то моделью тысячу лет, он все равно не достиг бы заявленного финала, и можно было бы говорить только о некоем приближении к требующемуся результату. Трудно сказать, шла бы речь о поражении или успехе, потому что в его представлении о мире одно было мерой другого.  Джакометти описывает языком художника связь субъекта и объекта художника и модели, как взаимовлияющую комплексность.

Если человек усиленно пытается как можно подробнее воспринять то, что он видит, работает он в науке или в искусстве, подход всегда одинаков. Пусть ученый специализируется в любой области знаний, но чем больше знает, тем больше ему ещё предстоит узнать, и он не смеет надеяться, что это познание будет полным. В конце концов полное познание есть ничто иное как смерть.

Объективную реальность мы можем представить себе в виде кристалла с бесчисленными гранями. И в соответствии с его структурой и положением каждый видит с субъективной точки зрения только часть граней и наше представление о мире является всего лишь свидетельством о том, что мы увидели. И те грани, которые видит группа наблюдателей в определенное время, должны быть недалеко друг от друга с небольшой разницей в их положении. С удаленной точки зрения кристалл представляет собой единую массу, а его грани исчезают в затемняющемся пространстве.

«Квалиа» (qualiа)[21], как результат творчества и интерпретации каждого из нас является точным отражением разницы в углах зрения. И такие интерпретации могут способствовать созданию общих символов, которые могут выражать способы коммуникации в конкретной группе или даже в целом сообществе.

Удовлетворять и одновременно вдохновлять нас может какое-нибудь новое впечатление от того, что мы обнаружили что-то новое в своём окружении: новую грань известного, новый простор или даже пусть какую-то частичку нового измерения, обнаруженных нами в полутени, когда сюда достиг легкий луч света. Каждый из нас в свое время решал какие-то загадки и все наши ответы или же «квалиа» представляли собой в целом процесс познания. И этот момент познания есть почти незаметный, но и вместе с тем весьма реальный (глубокий, значимый) просвет в массивной и пугающей неизвестности, которая окружает нас, прикасается к нам, проникает в нас и наполняет нас. Упорство, с которым мы ставим вопросы, присуще нам точно так же, как каждому растению присущи движения для того, чтобы оно могло выжить. Именно благодаря присущим нам свойствам мы проявляем интерес к конкретным вещам (а не другим), просто потому что мы не можем мыслить иначе. Точно также, как мы не можем выбрать длину ноги или же свои болезни, мы не в силах выбрать способ нашего мышления или способы выражения своих мыслей.

 Нелинейные динамические системы в определенных обстоятельствах могут демонстрировать способность чувствовать начальные условия, называемые «детерминистским хаосом», чье поведение представляется случайным, хотя в этой системе отсутствуют какие-либо стохастические элементы. Этот принцип напоминает способ нашего процесса познания окружающего. Если рассматривать процесс нашего познания на определенном уровне понимания различий, то здесь мы можем говорить об «ньютоновской» физике, которая нас приведет к теории, в соответствии с которой мы можем макроскопические явления хорошо моделировать и предвидеть. Но как только мы перейдем к более точному познанию, к примеру, в область квантовой физики, мы обнаружим новую реальность и новые законы, благодаря которым мы будем способны описывать полностью другое поведение мира (среды) на другом уровне познания. С большой долей уверенности можно предположить, что по мере дальнейшего совершенствования методов наблюдения мы придем к более глубокому уровню познания[22], когда, как и в случае с простым фракталом, обнаружится новая реальность и новые законы. В процессе перехода от известных уровней познания к более глубоким могут быть обнаружены новые качества, такие, например, как «суперстабильность» комплексных систем, которая была обнаружена у сердечной системы, когда каждое движение сердца бывает другим и ни одно из них не повторяется.

Результатом размышлений, вытекающим как из замечаний Джакометти, так из наблюдений за комплексными хаотическими системами, может быть вывод о том, что наше познание объективной реальности никогда не будет конечным, когда мы сможем сказать, что мы уже все знаем и ничего нового уже нельзя ожидать. Рано или поздно появится возможность выйти на новый более точный уровень познания, когда перед нами откроется совсем новый и непознанный мир с новыми принципами и законами.

Задача сознания

До тех пор, пока мы сохраняем свою мысль свободной, мы способны осознавать, что созданный нами образ мира является результатом работы только наших смыслов и нашего разума и сознания. Невозможно доказать иное происхождение этого образа. Одновременно наше сознание, этот образ создавшее, является в нем чудаковатым чужеземцем.

Мало того, представляется, что мы неспособны хотя бы приблизительно определить, в каком месте нашего организма этот создатель расположился.  Дуализм тела и души не был способен ответить на вопрос, в какой мере эти компоненты воздействуют друг на друга. Барух (Бенедикт) Спиноза говорил, что «ни тело не может привести разум к мышлению, и мышление не может привести тело в движение». Да и у современной физиологии с этим не слишком хорошо. Говорится о необъяснимом «как», когда речь идет о влиянии сознания на тело. Не меняют здесь ничего и современные успехи бионики, которая изучает пограничье между нервной системой и электронными устройствами.

Решением здесь может стать понимание взаимного единства тела и мысли. И в связи с этим мы можем утверждать, что границы между субъектом и объектом никогда не существовала, и эта воображаемая граница являлась лишь вспомогательным элементом для того, чтобы мы вообще могли что-нибудь сказать о своей среде, искать в ней закономерности и описывать ее в соответствии с законами природы.

Грегори Батесон посвятил единству разума и природы целую книгу[23], в которой он полемизирует с картезианским дуализмом тела и души, разума и природы. Батесон был также выдающимся кибернетиком, который многое сделал для «кибернетики кибернетик», называемой «кибернетикой второго порядка»[24]. Речь здесь идет о том, что если выйти за границы чисто технической практики, то мы никак не сможем освободить систему от того самого «кибернета» или кормчего, который поддерживает систему в определенном или требуемом порядке, то есть в гомеостазе. Нельзя обойти стороной вопрос «кто управляет водителем…?!?», как не решенной остается вопрос из сатир Ювенала – «кто сторожит стражника…?!?»[25]. Кроме того, вполне ясно, что каждый «хороший» кибернет должен быть определенной информационной моделью системы, на которую он оказывает влияние. Качественно управлять системой не может никакой «чужеземец», никакой инородный элемент.

Включение «кибернета» в систему позволяет более четко моделировать некоторые социальные процессы, например, деятельность масс медиа. Медиа в силу своих особенностей будто-то бы созданы как предмет кибернетики второго порядка, так как они не только информаторы и посредники, но одновременно с этим и регуляторы, и манипуляторы и не в последнюю очередь творцы, создатели информации. Не говоря уже о том, что некоторые из них сами себя выдвигают на роли стражников и охранников чего-угодно. Медиа это и полицейские, и судьи, и преступники и палачи в одно и то же время, и они ни в чем уже не нуждаются для создания чего-то безотносительно к реальному событию, кроме самих себя.

Подводя итоги

Свобода разума и его способность постигать широчайший спектр импульсов и перемен, которые имеются в нашей среде, в определенной мере даны нам природой и можно констатировать, что в течении нашей жизни эти наши способности ограничиваются как нами самими, так и обществом. Это немного напоминает поговорку о том, что человек приходит в этот мир исполненный чистой веры, но за ним следует дьявол, который все ему портит. Одновременно также следует помнить о том, что всякий дар или талант может не только губить и ограничивать, но также беречь и развивать. Поэтому весьма важно, чтобы мы осознавали это и помогали развивать свободу мысли и фантазию где только можно, противостояли демагогии, проповедям, безграмотности.

 Сохранение свободы мысли, способность к созданию собственного мнения и взгляда на окружающее важно и прежде всего это связано с тем, что мы все чаще становимся частичками каких-то мыслящих агрегатов. Не важно кто мы есть и что мы думаем, а важно то, какая группа стоит за нами, с какой партией или корпорацией мы себя связали. Если со временем полностью утратит свое значение мысль и точка зрения отдельной личности, это приведет нас к обществу без людей или обезлюдевшему обществу. В современном мире существуют общества, в законах которых говорится о «свободном соперничестве политических партий», а мнения отдельных граждан никого не интересуют. Куда не посмотри все осуждают корпоративизм, называют его вредным, нелиберальным и недемократичным, но общественная практика говорит совсем о другом. Тенденция к стадному поведению сегодня сильнее, чем, когда бы то ни было в прошлом и является производным от недостатка различных точек зрения на окружающее. В результате это ведет к ослаблению общества, к неадекватному воспроизводству и постепенной дегенерации.

Попросту говоря, мы должны использовать силу свободной мысли для исследований антиномии, контраста, возможно парадокса, который состоит в том, что научные знания базируются на познаниях наших смыслов, но ни один научный взгляд на процессы природы не содержит элементы качества познания смыслов, и потому такие взгляды не могут эти процессы объяснить. Самым явственным образом перед нами начнет вырастать естественная действительность: «мы видим только образы, или же скорее отражения и исходя из них пытаемся делать выводы и на что-то намекать». Больше того, кажется естественным, что именно мы своим наблюдением мы эти образы и создаем.

Все эти размышления ведут нас в темноту пещеры Платона и к игре теней на освещенной светом костра стене, а также в мир его идей или же форм, которые в сегодняшнем мире весьма наглядно представляет математика. Эти размышления сами по себе вышли за черту привычного и требует более глубокого изучения, но отправной точкой нашего размышления остается утверждение, что выйти за пределы себя и своей среды не может никто (невозможно). Справедливо также и то, что наше существо заканчивается на кончиках пальцев и волос точно также, как закончился бы на концах пальчиков и волос «аватар» в конечной точке космоса.

В данном тексте содержатся некоторые размышления и породившие их источники, но представляют они собой всего лишь малую антологию данной проблемы. Для нашего представления о мире очень важно наличие самых разных точек зрения, порожденных самыми разными парадигмами. До тех пор, пока мы, каждый из нас, не придем к свободной и отважной мысли, пока мы будем продолжать подавлять нашу мысль и фантазию ради одной единственной правды, пока мы не научимся жить на полную катушку, мы подобно истории «Бесконечной истории»[26] потеряем в «Ничтожестве» безальтернативности, тупости и мракобесия не только свою «Империю Фантастики». Мы сделаем наш реальный мир, как такой, беднее на один вздох, на одну частичку, которые для него может быть очень важны. Без собственных мыслей мы потеряем и собственное достоинство, и собственную ценность. Потеряем так и собственную жизнь и самих себя…

Познай самого себя и познаешь мир… Может быть это одно и то же… Данные (осмысленные импульсы), Информация (рациональные заключения), Знания (эмоциональное познание), Мудрость (духовное переживание) …

-ooooo-

Самопознание-это первый маленький шаг к исправлению…

 

 

Мирослав С в и т е к, Ладислав Ж а к, 2019 г.

 

České novinky1.eu